Сюрпризы Её королевское величество не любила, и даже не так - ненавидела.
Как-то не складывалось у неё с неожиданностями после того, как мать вырвала сердце Дэниэлю. И хотя эта страшная рана всё же со временем покрывалась невыносимо тонкой кожей, саднившей как расцарапанный локоть, Регина по-прежнему предпочитала более размеренное течение времени.
Если она - злодейка, что не заслуживает счастливый конец, то, быть может, хотя бы покой? Столько лет она маялась неприкаянная, металась из стороны в сторону безмерно несчастная. Всё ли осталось теперь позади? Всё могло бы кончиться раньше, если бы у Регины хватило смелости зайти в таверну к мужчине с татуировкой в виде льва на руке.
Перед глазами - та же смятая страница, где нарисована страница непрожитой жизни. Робин говорит, ещё не всё потеряно, но он ведь даже не знает, каким чудовищем была эта женщина.
Каким монстром, в сущности, Регина и теперь оставалась: Злая королева, прошлое которой не стереть и не выжечь ничем. Да и стыдно-то ей было не так, чтобы очень. В Неверлэнде это ещё и сохранило Её величеству жизнь: Древо Раскаяния оказалось бессильно убить эту женщину.
Зато свалившаяся с неба девчонка едва в этом не преуспела: с перепугу Регина выпустила несколько огненных шаров, пролетевших мимо - и к счастью. Феерично возникшая гостья - ясно с первого взгляда - явилась из мира, где когда-то был Сторибрук. И сказки определённо читала.
Что же, хотя бы воспитанная, но всё равно Регина едва совершенно случайно не убила её. И определённо не хотела представлять, что могло случиться, угоди в цель хотя бы один огненный шар. Правда, вместо того, чтобы радоваться отсутствию меткости в ситуации неожиданного падения детей с неба, Её величество, разумеется, была раздражена.
- Я же чуть не убила тебя, неаккуратная ты девчонка! Смотри, куда падаешь, - как будто она, в самом деле, специально, но ведь Регина давно уже известна своей вспыльчивостью. - Он самый. Живая? - В голосе и словах, быстро выговоренных, не слышалось беспокойства - скорее всё то же раздражение. Но даже голос бывает обманчив.
Женщина довольно резко подняла девочку на ноги, взяв за локоть. Цела, кажется - и даже не подгорела.
Что же, и на том спасибо, пожалуй. - В какой книге, как ты вообще здесь оказалась? - Женщина терпеть не могла не понимать происходящего в своём королевстве.
В прошлый раз - обезьяны крылатые, сейчас дети берутся откуда-то и спасибо, что хоть не кусаются. - С удовольствием отправила бы тебя назад, если бы знала, как, - теперь Регина говорила так, будто бы разъясняла какие-то совершенно очевидные вещи. И действительно же - не каждый день ей под ноги люди сваливаются. - Идём. И как тебя зовут? - Стоять на одном месте без толку: ни одна проблема в её жизни от этого ещё не решилась.
Кажется, Регине было нечего делать? Зато теперь есть, чем заняться.

Чернильное сердце, только этого ещё не хватало.
В Зачарованном лесу долгое время не было никого страшнее Злой королевы, но, похоже, теперь многое изменилось. Регине не нравилось, как стремительно всё вырывается из-под контроля. Когда она разрушила Сторибрук, то надеялась, что здесь всё будет иначе. Но похоже, покоя им ждать не придётся.
Дело даже не в девочке, что-то странное говорившей: просто, ну до каких пор им не будет спокойствия? Женщина прищурившись смотрела Мегги прямо в лицо. Сказочники.
- Хочешь сказать, за каждым из нас круглые сутки по мужику с пером бегает? - небрежным жестом раскрыв ладонь она словно из воздуха и дыма сиреневого достаёт ту самую книгу. Книгу Генри.
Once upon a time... История оборвалась в этой книге, теперь, похоже, только творясь наяву. - Это больше, чем книга, - Регина вытянула руку, точно предлагая девчонке убедиться в этом самой. Несколько ночей Регина медленно перелистывала страницы, надеясь разгадать этот постоянно ускользающий секрет. - Ты что-нибудь знаешь? - женщина отдаёт книгу, всё ещё оценивающим взглядом разглядывая маленькую сказочницу.
Неужели все их судьбы вершат какие-то люди?
Как ещё объяснить, почему неизменно горло Регины одно лишь отчаяние сдавливает.
И есть ли ещё шанс всё исправить? Злодеи не заслуживают счастливый конец, но из Её величества и злодейка теперь никакая.
Не ведьма, не колдунья - она была женщиной c жизнью, раз за разом разрушенной. И самое страшное, что может быть дальше.
Прошлое больше никогда не переписать, но неужели у неё теперь нет и будущего? Регина была не из тех, кто мог бы с этим смириться.
Когда-то ей было нечего терять: после смерти Дэниэля она стала женой человека, годившегося ей в отцы и мачехой девчонки, не умеющей хранить секреты. Едва ли стоит упоминать, что отвратительно это было примерно безумно.
И больно. Тогда разбитое сердце сделало Регину чудовищем. Что с ней будет, если такое случится ещё раз? Даже настоящая любовь не всегда бывает счастливой. Злая королева и благородный разбойник - что могло быть, казалось бы, у них общего? Было, и она готова за это бороться.
- Меня зовут Регина, но в этой книге я всегда только Злая королева. Может быть ты объяснишь, чем я обязана этим проклятьем? - Женщина подняла одну бровь и кивком головы велела девочке идти следом. Пусть теперь говорит, раз начала. Видали, Сказочница! Ещё не хватало, чтобы люди пропадали и появлялись просто потому, что у кого-то есть способность перемещать их. Вернее оттого, что он ей толком пользоваться не умеет.
Неучи одни, а ей потом разгребать. А потом - хорошо устроились - всё одно, что Злая королева.

Все в один голос называли книгу сокровищем, тогда как для Регины она была только проклятьем.
Герои, которым была обещана Спасительница - та, что разрушит жуткие чары Злой королевы - где им сообразить, что для неё это будет конец и далеко не счастливый. Всякий раз, когда измученная изъедающими изнутри сомнениями женщина уходила в лес, она старалась как можно яснее запомнить тот момент, когда её пальцы выскользнут из ладони Робина, когда Генри обнимет её. Каждый раз мог оказаться последним. Кому-нибудь другому она в лицо бы бросила, что глупости все эти опасения, но для неё всё могло сложиться совершенно не так.
Несомненно что-то происходило, потому что с тьмой не бывает просто расправиться, и особенно - без раскаяния.
И пусть только попробует кто-нибудь упрекнуть её в этом: окажись Регина более совестливой, сгинули бы они все там в Нэверленде, а Питер Пэн забрал бы сердце истинно верующего. Сердце её сына. Вот и обойдётся.
- Одна моя... - называть Снежку ни врагом, ни падчерицей, ни другом как-то не получалось. Наверное, Регина сама не знала, в каких она теперь отношениях с той, что по глупости сломала ей жизнь. О да, разумеется, она не хотела.
И ведь королева почти уже простила её - простила в один из тех вечеров, когда засыпала на плече Робина не переживая ни о чём совершенно. Такое редко бывало: слишком уж хорошо Регина знала, какой жестокой бывает судьба.
- ...знакомая нашла книгу у себя в шкафу. Она говорит, что книга в тот момент больше всего была нужна моему сыну. - Мэри Маргарет с таким самодовольным видом это утверждала - тогда её просто придушить хотелось.
Ну, то есть, даже больше, чем обычно. - Автор? - Так значит, кто-то позволил себе распоряжаться её судьбой и играть ей точно коршун добычей? Она не сомневается? - Тогда ты, наверное, третий человек, кто в меня верит, - последнее время всё было не так уж трагично, но Регина привыкла, что в реальность воплощается драматичный сценарий.
- И помощь, кажется, была нужна тебе, Мегги, - женщина по-прежнему не привыкла к тому, что может кому-то довериться. - Но я была бы не против узнать, кто этот автор, написавший мне такую историю, - Регина пошевелила пальцами правой руки так, словно собиралась выпустить несколько огненных шаров.